Хочу описать свое видение по поводу новой позиции руководства Армении во взаимоотношениях с Турцией, возможного отчуждения диаспоры от Армении, и предупреждаю заранее, что мои слова, скорее всего, многим читателям не понравятся. Тем не менее, я отлично понимаю, о какой чувствительной теме пишу, и буду рад услышать альтернативные точки зрения, если кто-то из моих читателей пожелает ими со мной поделиться.
Фон проблематики
Всем известно — всем, и туркам, и армянам, и всем остальным, что имел место геноцид армян в Османской империи. Никто в здравом уме не оспаривает факта "трагедии армян в Турции" — ни Алиев, ни Эрдоган, ни Байден, ни Джонсон, ни даже Левон Тер-Петросян. Международная политическая борьба идет не вокруг морального осуждения убийств или резни людей, как таковых, а вокруг политического признания геноцида и его классификации в качестве международного преступления. В чем существенное различие между этими двумя позициями? Если в случае "морального" признания "трагедии армян" со стороны Турции не существует юридических механизмов, которые могли бы принудить Турцию к каким-либо дальнейшим действиям в отношении пострадавшей стороны, то политическое признание геноцида неминуемо повлечет за собой политические же последствия, которых Турция надеется избежать. Это последствия самого разного характера — геноцид "испортил" так много во взаимоотношениях армян и турок, что привнести в эти отношения полноценное исцеление является очень сложным делом.
Помимо собственно геноцида, есть и другая сторона проблемы, не менее важная. Непонятно, по каким причинам, но эту часть замалчивает не только турецкая сторона, но и не так часто озвучивает армянская. Речь идет, прежде всего, об одностороннем лишении всех потомков армянских беженцев Османского (и турецкого) гражданства и почти полная экспроприация их имущества со стороны турецкого государства. Это произошло уже в современной независимой Турции и является личной ответственностью основателя этой республики Мустафы Кемаля, более известного миру под своим псевдонимом "Ататюрк". Таким образом, нарушение прав армян — это проблема не только Османской империи и ее правопреемства, но и результат прямых действий Турецкой Республики. Существует и еще одна серьезная юридическая проблема: согласно международному законодательству, Турция является оккупантом суверенной территории Армянской Республики, закрепленной за Арменией согласно международному арбитражу, осуществленному президентом США Вудро Вильсоном. Эти вещи являются неоспоримыми фактами — но это еще не все неоспоримые факты.
Ровно в той же степени, что и вышеперечисленное, неоспоримым фактом является то, что Армянская Республика подверглась нападению и оккупации не только со стороны Турции, но и со стороны Советской России. Фактически, имел место сговор между нелегитимным правительством Ленина и нелегитимным правительством Ататюрка, который был осуществлен в отношении Армянской Республики. Территория Армянской Республики была поделена между Турецкой Республикой и Советским Союзом, а государственность Армянской Республики была упразднена. Более того, не было сформировано "правительства Армянской Республики в изгнании", не было и нет никаких юридических механизмов, которые осуществили бы правопреемство между нынешней Республикой Армения и Армянской Республикой начала 20 века.
Таким образом, на территории Советского Союза было сформировано новое образование, Армянская ССР, территория которого определялась не предыдущими международными соглашениями, а внутренними нормативными актами Советского Союза. Отмечу, что пусть и не сразу, но Советский Союз получил международное признание — это важно, так как, таким образом имела место легитимизация и его внутренних актов, и т.д . Армянская ССР стала одним из субъектов де-факто конфедерации, в результате дальнейшего распада которой этот субъект приобрел политический суверенитет и стал Республикой Армения. Это тоже объективные и неоспоримые факты.
Проблема
Армянская диаспора, которая образовалась в результате геноцида армян, никогда не являлась частью ни Армянской ССР, ни нынешней Республики Армения. Эта часть армянского народа коллективно продолжает находиться в состоянии "безгосударственности". Конечно же, индивидуально, каждый член диаспоры является гражданином страны своего проживания, но, в отношении диаспоры в целом, не существует государственного образования, которое могло бы полномочно представить ее интересы. Фактически, единственное государство армянской диаспоры, к которому она имеет прямое и непосредственное отношение — это Турция, ведь именно Турция является правопреемником Османской империи, гражданство которой является общим для предков всех западных армян. И здесь, именно в этой плоскости, существует самая значительная проблема: армянская диаспора пострадала в результате незаконных и нелегитимных актов в отношении нее со стороны турецкого правительства, но турецкое правительство, по крайней мере внешне, не намерено предпринимать никаких шагов для нормализации в этом направлении.
Пути разрешения проблемы
Самым естественным, самым здоровым и гармоничным подходом для разрешения сложившейся ситуации могло бы стать, разумеется, наличие формата диалога между Турцией и армянской диаспорой. Здесь есть ряд проблем — например то, что армянская диаспора не имеет органа, способного ее полномочно представлять, и возникает вопрос — с кем же вести диалог? Партия "Дашнакцутюн", имеющая сильные позиции в диаспоре, онтологически не способна вести подобные переговоры по целому ряду причин: дело в том, что "Дашнакцутюн" не только сила, представленная в диаспоре, но и партия, бывшая правящей в Армянской Республике, с упразднением которой, по крайней мере формально, она мириться не готова. В результате этого, целый ряд проблем, возникших между армянской диаспорой и Турцией сваливается в одну кучу: проблемы геноцида и преодоления последствий геноцида смешиваются с проблематикой оккупации Армянской Республики, арбитража Вильсона, восстановления суверенитета Армянской Республики, и т.д. В таком формате вести какой-либо диалог по сути невозможно. Очевидно, что Турция не может вести никакого диалога по отчуждению части территории, которую она приобрела с таким невероятным трудом. Кроме того, Дашнакцутюн не является полномочным представителем армянской диаспоры, а потому невозможно с этой партией решать вопросы, которые касаются всех армян диаспоры в принципе.
Казалось бы, наиболее очевидным решением здесь было бы сформировать орган, который уполномочен представлять армян диаспоры в целом, для того, чтобы инициировать переговоры с Турцией по конкретным проблемам, связанным с ущемленными правами армян — потомков граждан Османской империи. Но этого не происходит, единого политического фланга, представившего бы армянскую диаспору, не существует. Более того, в силу того, что диаспоры являются заложниками политики принявших их государств, создание такого единого органа представляется мне затрудненным.
Конечно, Турция, находись она в более сильной позиции, могла бы инициировать односторонние шаги по нормализации взаимоотношений с собственной армянской диаспорой. Для этого необходимо работать по целому ряду направлений: восстановить, по желанию, гражданство Турции тем представителям армянской диаспоры, которые за ним обратятся. Обеспечить права использования армянского языка на территории Турции. Позволить поселение армян на исконных территориях компактного проживания армян, чтобы люди могли вернуться на свою землю, к могилам своих предков. Обеспечить свободу вероисповедания для армян и гарантировать отсутствие дискриминации по религиозному признаку. Определить сумму индивидуальной компенсации для тех, кто готов реинтегрироваться в нынешнее турецкое общество и предложить таким семьям и гражданам государственную поддержку. Такие шаги укрепили бы позиции турецкого государства, так как острота армяно-турецкой проблематики была бы снята, а остались бы более обширные вопросы, которые можно было бы решать в русле мирного и куда более доброжелательного диалога. Но Турция не является внутренне сильным и стабильным государством, а потому, пойти на подобные шаги означало бы риск вызвать недовольство нынешней турецкой властью, политической системой, подвергнуться дополнительным внутренним рискам. Эти риски вызваны, прежде всего, непреодоленным наследием Османской политики, а также системной политикой Турции по отрицанию какого-либо участия в геноциде армян на протяжении долгого времени.
Существует и другой путь: это то, что предлагает "Национал-демократический полюс" в Армении. Республика Армения может тотально поменять свою конституцию, конституционно закрепить правопреемство от Армянской Республики, выдвинуть территориальные претензии к Турции и Азербайджану, пытаться восстановить статус-кво до советско-турецкой оккупации. Сторонники НДП не скрывают, что всё это можно сделать исключительно при поддержке со стороны США и Франции, так называемых "настоящих союзников", в терминологии НДП. В таком случае, Республика Армения должна стать выразителем интересов армянской диаспоры, которые становятся доминантными и объявляются интересами всего армянского народа. С одной стороны, этот путь решает две важные проблемы: диаспора обретает юридическую представленность и перестает существовать на положении "бедного родственника" во взаимоотношениях с Республикой Армения. С другой, решается вопрос международной постановки проблематики геноцида и необходимости его преодоления. Однако, вместе с этим, в связи с данным подходом существуют, на мой взгляд, куда более важные сложности, а именно: во-первых, Советский Союз, а также постсоветская реальность, обладают международной легитимностью исходя из международного признания Советского Союза. С тем же успехом можно объявить правопреемство от армянской государственности Тиграна Ервандида или Тиграна Второго. Во-вторых, не только диаспора, но уже и Армения, при таком решении, мгновенно делается заложником политики иностранных держав, что нанесет непоправимый удар по суверенитету и субъектности страны. В-третьих, ни о каком реальном решении армяно-турецкой проблематики в данном случае говорить не приходится, так как, фактически, Армения будет ввергнута в состояние противостояния не только с Турцией и Азербайджаном, но и со всем внешним миром, признающим нынешнее положение дел. Этот путь — явное орудие воздействия на Турцию в руках внешних акторов, которые хотели бы сохранять армянскую угрозу по отношению к целостности и стабильности внутри Турции. У меня есть серьезные вопросы по соответствию данного подхода интересам как армянского народа в целом, так и Республики Армения в частности.
Важный исторический прецедент
Наиболее важным и иллюстративным в контексте этой логики является, очевидно, прецедент Израиля. Дело в том, что "еврейский национальный очаг" и Армянская Республика получили политическую субъектность одновременно, в контексте одних и тех же событий распада Османской империи. В еврейском случае, еврейским национальным очагом, согласно декларации лорда Бальфура, была объявлена вся территория Палестины, над которой Британия получила международный политический мандат. В то же самое время, как мы помним, Италия и США друг за другом отказались принимать мандат над территорией Армении, что, в итоге, привело к армяно-турецкой войне и тяжким последствиям для первоначальной армянской государственности. В случае с Израилем произошло почти то же самое: в результате изменения позиции Великобритании, еврейский народ был нелегитимно лишен своего безусловного права на всю территорию Палестины, которая включала в себя как территорию нынешних Израиля и частично-признанной Палестины, так и всю территорию Иордании. Итогом этой британской политики стал геноцид еврейского народа в Европе, а также тот факт, что государство Израиль было провозглашено далеко не на всей территории, которая была предназначена ему международным правом, а лишь на той территории в Палестине, где евреи фактически проживали.
Известна и дальнейшая история Израиля — он подвергся нападению целого ряда стран, которые отказались его признавать, одержал победу, в результате которой аннексировал часть территории у одной из стран, проявивших по отношению к нему агрессию. Последующая история Израиля также содержит в себе ряд войн, территориальных приобретений и потерь, но главным в этом прецеденте является следующее: несмотря на то, что существует законодательная база, согласно которой Израиль имеет право претендовать на все территории как Палестины, так и Иордании, таких претензий со стороны государства мы не видим. Вместо этого мы наблюдаем довольно динамичную политику Израиля во взаимоотношениях с Египтом и Иорданией, своими первоначальными противниками, и некоторую маргинализацию палестинского вопроса, который, рано или поздно, придется решать в контексте имеющегося политического инструментария.
Что это значит для Армении? Очень просто: Армения, для того, чтобы построить современное и эффективное государство, совершенно не обязана фиксироваться на прежних неудачах собственного государственного строительства. Да, вразумительной возможности на сегодняшний день восстановить территориальное содержание арбитража Вильсона, а также царства Багратидов или империи Тиграна Второго, не существует. Ну и что? Значит ли это, что нынешняя Армения не может формировать современное, динамичное и эффективное государство, пребывая в существующем международном политическом контексте в регионе? Разумеется, нет. Совершенно естественно, что любое армянское государство безальтернативно выберет такой формат своего существования, который наилучшим образом обеспечит как его суверенитет, так и его перспективу дальнейшего последовательного и системного развития. Так, как это сделал и делает Израиль — прагматично, а не исходя из претензий на земли "от Нила до Евфрата".
К Пашиняну, его заявлениям и "отчуждению диаспоры"
Фактически, политика, намеки на которую Никол Пашинян озвучил в своем интервью, является вполне логичной, исходя из существующего международного контекста и имеющихся вызовов с разных сторон. "Отчуждение диаспоры", о котором я написал ранее, связано, в первую очередь, не с политикой Армении, а с политическими структурами собственно диаспоры. Признавая все безусловные заслуги армянских диаспоральных партий в вопросе сохранения армянской идентичности, следует признать также и то, что политика диаспоральных партий не сфокусирована на продвижении, развитии и укреплении существующей Республики Армения. Эта политика, имея внутри себя серьезные системные недостатки, пытается, с одной стороны, сделать Республику Армения заложником диаспорского "мононарратива" (под этим я подразумеваю смешение в один блок вопросы как геноцида, так и прав армян Турции, суверенитета Армянской Республики, арбитража Вильсона, и т.д.), что не только противоречит существующей реальности, но и просто здравому смыслу. Более того, отказ осмыслить Армению в качестве состоявшейся самостоятельной единицы, самостоятельного государства — с границами, с атрибутами власти, с вполне конкретным гражданством и т.д., обрекает армянскую диаспору на еще большее самоотчуждение с усугублением и без того очень глубокой травмированности в результате последствий геноцида, и дезориентированности из-за пребывания внутри различных внешних политических парадигм.
Моя основная критика армянского премьер-министра в этом вопросе связана не с тем, что он признает очевидное, говоря о диаспоре, как о "локомотиве" международного признания геноцида армян. Прежде всего, на мой взгляд, проблематично то, что правительство Армении, и премьер-министр лично, делают крайне недостаточно для включения армянской диаспоры во внутренний контекст Республики Армения, что усугубляет травмированность в армянской диаспоре. Необходимо представить системную, четкую и внятную политическую платформу для того, чтобы каждый желающий армянин мог ощутить себя полноценно включенным в процессы внутри Армении и полноценно защищенным внутри армянской государственности. Низкопробный, дешевый информационный фон, созданный в масс-медиа Армении, лишь усугубляет сложившееся положение в плане информированности диаспоры о процессах в Армении. При этом, проблематика геноцида и его последствий должна быть отделена от проблематики территориальных претензий к Турции со стороны кого бы то ни было, Армении или диаспоры. Вместо этого, следует сфокусироваться на преодолении последствий геноцида, чтобы исцелить травмированность как армянской диаспоры, так армяно-турецких отношений, и самой Турции.
Факт наличия армяно-турецкого диалога, факт того, что хоть на каком-то из направлений формируется позитивная динамика, которая может стать подготовкой и для некоторых шагов по отношению к армянской диаспоре со стороны Турции — это, на мой взгляд, следует только приветствовать и всячески этому способствовать. В конце концов, говорить о проблемах можно тогда, когда существует возможность для разговора, а не тогда, когда стороны игнорируют друг друга. В этом заключается ответственность любого государства, называющего себя армянским. Но, вместе с тем, следует помнить, что ответственность перед всем армянским народом — это куда большая ответственность, нежели "сбрасывание" части важной проблематики исключительно на диаспору. Очень хотелось бы надеяться, что определенное понимание таких вещей в армянских правящих кругах, всё-таки, существует.